На переправе из зоны затопления БоГЭС зависли не менее 90 семей. Эти люди сдали свои дома в поселках, но не получили квартир «на материке» и мотаются теперь по углам. Все они питают надежду, что их вопрос будет рассмотрен в особом порядке на заседании согласительной комиссии (специально созданной при правительстве края для решения возникающих споров). В обед вторника зависшие в райцентре кежмари внезапно узнали, что очередное заседание назначено на завтра. Расстояние от Красноярска до Кодинска – 700 км, время в пути – минимум 12 часов. Несколько женщин бросили все, на ходу запрыгнули в рейсовый автобус и потряслись в краевой центр, чтобы присутствовать лично при решении вопроса, который (почти по Булгакову) напрочь испортил местных бюрократов.
Результаты комиссионных посиделок тихо утекают в песок – не публикуются на сайте правительства края. Запросы о результатах, даже отправленные через депутатов ЗС, остаются без ответа. Может, слуги таким образом стерегут сон народа (меньше знаешь, как известно, крепче спишь), но все-таки есть в этом заведенном порядке что-то противоправное. Ну, вот я и решила поприсутствовать на заседании – озвучить результат. Пошла, значит.
***
Скучный кабинет №428 Министерства регразвития края. Дверь распахнута, и я беспрепятственно захожу:
- Здравствуйте!
Исполинский овал стола. За ним - пять членов комиссии, с председателем будет шесть. И у меня большие сомнения, что кворум (2/3 состава комиссии) есть. К тому же он однобок. Все «рефери» представляют власть чиновников, районную или краевую. От законодателей и правоохранителей – никого. (Полицейские выйдут на сцену позже, чтобы вывести меня из этого скучного кабинета.) Особенно трогает, что прокуратура упорно не желает следить за скандальным процессом распределения жилья.
- Выйдите вон! – рвет воздух истошный крик, едва я сообщаю, что собираюсь как представитель СМИ присутствовать. Это кричит председатель согласительной комиссии, замминистра (пока) регионального развития г-н Жгун, заняв диспозицию во главе стола-овала.
- Почему? – шалею от неласкового приема.
- Выйдите, еще раз говорю, за дверь! Вам в третий раз повторить?!
- Нет, мне нужно аргументировать отказ.
Чиновник вскакивает и комкает пол большими нервными шагами. Подходит ко мне вплотную. В глазах – нездоровый блеск. Нутром чувствую: он хочет совершить преступление. Но у него не хватает духу. Сцена сюрреалистическая, если знать, что это не работник рынка, а управленец звена выше среднего. (Кстати, налогоплательщики платят этому дяденьке мильон рублей в год. По-моему, сильно переплачивают.)
- Пойдемте! – трансформирует нехорошую мысль в нейтральное слово г-н Жгун.
- Я не выйду из кабинета. Аргументируйте ваш отказ.
Чиновник тем же путем возвращается в удобное кресло:
- Вы пытаетесь меня записывать на диктофон?! Представьте свой документ!
Получив требуемое, садится, углубляется в мою книжицу – паспорт и даже что-то оттуда списывает(!) в листочек. Впрочем, не забывает и о деле:
- Пожалуйста, охрану! – клеркам.
- А что вас так возбуждает, Вячеслав Евгеньевич?
- Госпожа Баранова, вы не будете здесь присутствовать!
Цитирую ФЗ о СМИ – то место, где речь идет о правах журналиста.
- Не надо заниматься здесь демагогией и пытаться записывать меня на диктофон! Вы никто, понимаете?
- Как? Я вам только что паспорт продемонстрировала. Я гражданка РФ.
- Дама, вы чо, пытаетесь вывести меня из себя? – предательски выползают уши пролетарских корней чи… ка. - Вы уже этого добились!
- Я хотела бы присутствовать…
- Выйдите вон, я вам еще раз говорю! Вы не будете здесь находиться!
- Аргументируйте свой отказ.
- Я не собираюсь вам ничего аргументировать! Пригласите охрану! – так вопят маленькие испуганные дети, заблудившиеся в дремучем лесу.
- А почему вы кричите? Вы не справляетесь с ситуацией? У вас закрытое заседание?
- Я не должен и не собираюсь давать вам никаких комментариев. Вы присядьте и подождите, - внезапно стихает чиновник (холерик, наверное, не повезло). - Сейчас придет милиционер, он будет с вами разговаривать. Мне - не о чем.
Болезные, как они работают, как работают! На износ. Некогда и головы поднять на голубой экран – узнать, что МВД отреформировали, и если кто придет, так это будет полицейский.
Г-н Жгун приказывает мне замолчать («Я вам слова не даю!»), и в кабинете виснет напряженная пауза. Бюрократу отдых идет на пользу. Подсобрав скакуны-мысли, хитрец придумывает, чего бы еще у меня потребовать:
- А где ваше служебное удостоверение?
- К сожалению, у меня с собой удостоверения нет.
- А вы понимаете, что совершаете административное правонарушение? – сияет чиновник.
- Нет. Я зашла сюда законным образом. (В сумке разовый пропуск.)
- Вы пришли, значит, в здание правительства Красноярского края, представляетесь журналистом, при этом у вас нет при себе никаких подкрепляющих это документов. Вы самозванец! – опять взвизгивает мой визави. - Вы художник или как?
- В любом случае я гражданин РФ. Это минимум и максимум.
Беседа крепнет. Чиновник взывает к моему разуму – просит не тратить даром время на диалог. Я взываю к его (не особо, впрочем, надеясь на успех) - призываю назвать российский закон, который запрещает мне находиться на заседании. Цитирую ФЗ об информации, который гарантирует свободу поиска, получения и распространения информации любым законным способом любому гражданину РФ.
- Выйдите вон! – пятый, наверное, раз цитирует сам себя клерк, который хотел быть космонавтом, но не срослось, темпераментом не подошел. - Я понимаю, что продолжение последует, и я прочитаю, может быть, о себе много интересного в очередной раз. Я вас тоже как гражданин РФ предупреждаю: я дважды пропустил ваши оскорбительные, значит, слова в свой адрес, в третий я, наверное, законным способом… понимаете?
- Это ваше законное право. Так же как мое - высказывать свое мнение. Это мне гарантирует Конституция РФ.
- Вы неоднократно, г-жа Баранова, в прессе, публично давали оценки действиям согласительной комиссии. Лично против комиссии и лично против меня! Понятно я говорю?..
На пороге возникают два сытеньких полицейских. Это охрана «серого дома» от охальников-журналистов и совершенно обнаглевшего народа, который норовит сунуться со всякой ерундой к важным начальникам. Мезансцена рушится. Проверив документы, но не получив журналистского удостоверения, полисмены (кажется, реформатор Нургалиев по-доброму просил общество не называть его орлов полицаями) вежливо просят меня их куда-то сопроводить.
- Господа, предупреждаю, что она записывает все действия на диктофон! – делает последнее на сегодня доброе дело замминистра регразвития Вячеслав Жгун.
Занавес.
***
А мораль? – все, помнится, требовала княгиня в «Алисе». На мой взгляд, сцена столь же аморальна, как и сама власть, которую мы едва-едва терпим. Хотя, если вдуматься, - обхохочешься. Витиеватая власть придумывает и принимает законы. Крепостные приноравливаются - пытаются по ним жить. А когда призывают следовать тому же хозяев, им говорят: «Вон!»
Рисунок: Анатолий Самарин. "МК", июль 2012.
Комментариев нет:
Отправить комментарий