АНАТОЛИЙ КОБЕЛЬКОВ: PUSSY RIOT НАДО БЫЛО ПРОСТИТЬ

Прямой взгляд, обескураживающая улыбка и «простите» на каждом шагу. Это актер ТЮЗа Анатолий Кобельков. Когда-то над ним подшучивали: «Тазик-то где твой?», намекая на донкихотство. Повзрослевший, он и сейчас не очень-то вписывается в крикливый, рыночный век; слишком хорош для него со своим амплуа положительного героя. «Просто я так живу», - пожимает плечами заслуженный артист.

***
- Две мечты не сбылось: быть космонавтом и футболистом. Помню, во дворе с ребятишками собирали всякие железки, старые двигатели. Идея была - построить космический корабль. А потом пионеры пришли и забрали столько металлолома с нашего балкона! Там уже все завалено было. И мама сказала: «Все, никаких космических кораблей».
- И как вы оцениваете российскую космическую отрасль?
- После того как в Тихий океан упал спутник последний…ну не знаю… После смерти Королева началась борьба, кто лучше. Мы свернули программу полетов на Луну, решили развивать околоземный космос, потом началась перестройка, потом – затоплен «Мир». И после этого мы стали одной из космических держав, которые что-то делают. Я думаю, если б не научный отток, который происходит, улетели бы наши ракеты первыми на Марс. Хотя, я не знаю, зачем? Навести бы здесь порядок…
- О вас говорят, что вы человек истинно верующий?
- Бог для меня - это оформленное понимание высшего разума. Я знаю, что наверху записывается все, что я делаю. Я верю в то, что если делаю кому-то зло, то оно ко мне возвращается – по закону сохранения энергии. Если добро, то не должен ожидать награды, но, по крайней мере, это плюсовой фактор. Надо хотя бы не совершать зла. Тогда не будет, может, противостояния.
- Как вы относитесь к событиям вокруг панк-группы Pussy Roit, к приговору?
- Грустно все это. Это ж не просто так - взяли и станцевали в храме. Понимаете, это волна воспитания уже, это целое поколение… Конечно, надо было простить! Ну, бросьте тогда первый камень в меня: я тоже лицедей!
- А вы бы как наказали за такой проступок?
- Простите, я не могу их судить.

***
- Чего бы вы никогда не сделали в жизни?
- Наверное, не убил бы. Но это только предположение. Знаете, меня так поразила одна история в автобусе! Я ехал мимо памятника Матросову. И одна женщина говорит: «Какие-то дураки бросались на дзоты, а им памятники ставят». Понимаю, если б подросток это сказал, а тут женщина старше меня! Елки – палки, я просто оплыл в тот момент. У меня оба деда погибли на фронте.
- Вам, наверное, трудно дается злодей на сцене?
- Нет, сыграю. У меня же много плохого внутри, я могу это подключать. Но я должен защищать, оправдывать своего персонажа - злодея. Тогда он будет правильный. Он не родился таким… прожженным. Что-то с ним произошло. Какие-то у него болевые точки есть мощные. Человека ведь можно так обидеть, что он будет ходить как со штыком в спине! Если я даже падаю, я падаю как человек - надо подниматься. Нельзя лететь дальше в пропасть
- У вас есть любимый литературный герой?
- Я теряюсь прямо: у меня их целая полка. До Остапа Бендера не дотяну, точно. Нужно быть сыном турецкоподданного… Но «12 стульев» нравится, да.
- А как вам князь Мышкин – воплощение добра? Сыграли бы?
- Попробовать я бы хотел. Я понимаю, что им движет: не навредить. В том смысле не навредить - не унизить никаким образом человека. Мне кажется, когда человека унижают, он начинает чувствовать себя по-другому. Из унижения, по-моему, идет и внутренняя грубость, и неорганизованность, и нежелание стать человечнее. Возникает определенный барьер: я закрываюсь, чтобы не испытывать боль. Я не прав?
- И с вами такое бывало?
- В какой-то момент я закрылся от жизни, в 90-е годы. Тогда такое время непонятное было. Нашел альтернативные пути: стал читать. В принципе в хороших книгах все есть. Одно время Толстым очень увлекался. Правда, он по щекам бьет сильно, прямо молотит. Чехов если молотит, то не тебя, а где-то рядышком. Я очень люблю Чехова.
- У вас нет ощущения, что судьба вам недодает, что ваши способности больше подмостков Красноярского ТЮЗа?
- Нет - нет. Мне нравится фраза героя кинокартины «Побег из Шоушенка»: «Важно не где я работаю, а что я делаю здесь». Герой этот заключенным был, он в тюрьме библиотеку создал. А застой может возникнуть в любом месте.
- В вашей жизни бывали чудеса?
- Самое чудесное – это то, что я вообще поступил в театральный вуз. Это был 1986 год. Помню, на мне был костюм, очень такой новый, и ботинки, которые жали. Других не было. Я читал «Ворону и лисицу». И так прочитал, что меня взяли. До этого, на консультациях, декламировал то «Буревестника», то Роберта Рождественского, а мне сказали: «Слушай, ну почитай что-нибудь смешное». И когда я увидел свою фамилию в списке зачисленных, удивился: ну кто я? какой я актер по сути? После первого курса меня призвали в армию. Я вернулся никакой. Долго отходил, даже думал, что уйду из института. Но потом как-то так вскочил, спасибо педагогам, закончил и стал работать. Понял, что это мое.

***
- Что вас беспокоит в современной жизни?
- Я все время беспокоюсь. Это не связано с жизнью вокруг, это беспокойство внутреннее.
- Вы кому-нибудь из политиков доверяете?
- Я когда вижу, что человека мало поддерживают, то за него голосую. Это вредность моя. Я все равно их никого не знаю. Одно время голосовал «против всех», пока графу не убрали.
- Не верите, что эти люди изменят вашу жизнь к лучшему?
- Я знаю, что человек по сути своей стремится к добру. Но почему-то всегда, в силу своей слабости, съезжает с дороги в колею, которая уводит его с этого пути. Мы можем ругать или хвалить власть, но она такая, какая есть. И нарушать порядок ее – это готовиться к переменам очень сильным. Любой перелом – это всегда ухудшение. Надо иметь перспективы.
- Никогда не хотелось переделать мир?
- Да было такое. Пропел соловей – и замолк. Надо жить дальше. Я не воспринял это как поражение. Понимаете, это такое счастье, что мы живем! И не просто по лесу бродим, а у нас есть культура, храмы, скульптуры. Значит, мы не просто высокоорганизованные муравьи? Хотя, если в космос подняться, все равно будем выглядеть муравьями…

Досье
Кобельков Анатолий, заслуженный артист РФ. Родился в 1969 году в Красноярске. В 1992-м окончил Красноярский ГИИ (курс Леонида Калиновского). Служил в РА, в химических войсках. С 1992 по сей день служит в Красноярском ТЮЗе. Награды: премия фонда им. Астафьева (1995), «Хрустальная маска» фестиваля «Театральная весна» (1996).
Жена – учитель музыки, дочь – школьница.

АиФ, август 2012.

Комментариев нет:

Отправить комментарий

Related Posts Plugin for WordPress, Blogger...