Игорь Сутягин - Валентину Двнилову

Игорь Сутягин.
Осужден за шпионаж.
11 лет провел в заключении.
Живет и работает в Лондоне.

"В первой моей колонии, в поселке Ягул Удмуртской республики, на УДО не отпускали вообще – там даже висел такой специальный стенд: "Они освободились условно-досрочно", с ДЕВЯТЬЮ (!) фотографиями освобожденных за последние пять лет. В смысле – вот вы не верили, а у нас условно-досрочное освобождение (то самое легендарное УДО) тоже существует, вот – убедитесь, они же освободились! Девять УДО за пять лет на колонию в полторы тысячи зэков – ничего... Так что в Ягуле я про УДО не узнал ничего, - пишет Игорь Сутягин, которого я просила прокомментировать изменение участи его собрата Валентина Данилова. - Зато во второй колонии, в Сарапуле, из 900 осужденных с ежемесячного выездного заседания райсуда уходили человек по двенадцать-пятнадцать, редко когда меньше десяти. Причем уходили – сразу. То есть, если решил сегодня суд, что УДО, то завтра с утра приедут документы, и к полудню (а реально – часов около одиннадцати) ты уже идешь к КПП в вольной одежде с бледно-голубой бумажкой справки об освобождении в руках. Надо было только, чтоб около девяти утра документы из суда приехали. А они приезжали всегда. И это казалось мне нормальным. Потом-то я столкнулся с печально известными "десятью днями на обжалование"...

Валентин Данилов.
Осужден за шпионаж.
9,5 года в заключении.

"Районный суд Красноярска принял наконец-то решение об условно-досрочном освобождении Валентина Данилова от отбывания оставшейся неотбытой части наказания — так официально называется то, что случилось в минувший вторник, - продолжает лондонский респондент. - При этом ждут еще десять дней, выматывая ожидающего почти десять лет освобождения человека. На примере Сарапула – бред и ересь. Объяснения про то, что по закону десять дней отводятся на обжалование судебного решения, до истечения которых оно не может приводиться в исполнение, совершенно, как говорят в "зазаборье", "не катят": решение суда об аресте почему-то ведь исполняется моментально, без ожидания десяти дней. Так что и освобождать должны моментально! Но нет, у нас государство предпочитает людей в тюрьме держать – что при аресте, что уже после состоявшегося освобождения. Вы не представляете, до чего это тяжело, эти крайние дни перед свободой!

Ну да ладно – решение состоялось и, дай бог, ни одному идиоту не придет-таки в голову его обжаловать в случае немолодого и очень нездорового человека. (Не это ли крайнее обстоятельство сыграло решающую роль во вторничном решении райсуда?) Так что можно и нужно порадоваться за Валентина Владимировича, который всегда надеялся на то, что рано или поздно справедливость восторжествует. В некотором роде она действительно восторжествовала, ведь на свободе Данилов оказался все же раньше того срока, который был отмерен ему Верховным судом. Девять с хвостиком — это гораздо лучше, чем тринадцать (и уж тем более чем четырнадцать, назначенные краевым судом - Верховный год скинул)".

Оба ученых, Сутягин и Данилов, вошли в историю современной России не столько своими научными трудами, сколько уголовными делами. Так своеобразно государство (не могу сказать Родина) отметило их интеллектуальные заслуги. Об ученых - политзеках написана масса статей; наверняка появятся и книги, и разделы в учебниках. Те же, кто их "расследовал", судил, садил и гнобил, безвестно и тихо уйдут на свою повышенную (за вредность) пенсию, а оттуда - в небытие. То, что они существовали, не заметит даже "Википедия". 
"Теперь нужно, поздравив Валентина Владимировича, пожелать ему огромного запаса душевных сил, потому что новый этап его жизни, увы, не обещает стать простым и легким, - точно замечает Сутягин. - Дело в том, что мы все, выходя из лагеря, очень надеемся вернуться в то прошлое, которое было «до» - а из этого, к сожалению, ничего не выходит. Можно в самом прямом смысле говорить о том, что сегодня Данилов выходит просто в другую страну, чем та Россия, которую он оставил, когда в 2004-м его окончательно «закрыли». Возвращающимся из «зазаборья» это всегда оказывается довольно непросто понять.

Но есть и еще один непростой момент: мы все, возвращаясь, надеемся, что вот теперь-то морок наконец-то развеялся и все пойдет по-старому, так, как это было «до» - справедливо и, как мы теперь, вооруженные тюремным опытом, понимаем, счастливо. И опять-таки увы, но вот этого в нашей стране теперь не происходит совсем — особенно для людей такого склада, как Валентин Владимирович. Умница и неуемный человек, который и в «зазаборье» продолжал изобретать и совершенствовать окружающую действительность, на свободе он, к сожалению, вероятнее всего столкнется с тем, что государство будет стараться и дальше его гнобить. Вот именно поэтому и нужно пожелать Валентину Владимировичу и дальше «не падать духом где попало» (было такое шутливое «правило техники безопасности» в МГУшных стройотрядах), а продолжать и дальше не сгибаться, не терять оптимистичного расположения духа. В конце концов, главное, что теперь эта мука закончилась и для родных Валентина Данилова - а дальше уже вместе как-нибудь да выберутся, вместе же!

Так что — поздравления Валентину Данилову, его родным, всем, кто поддерживал его все эти годы! И — пожелания продолжать не унывать, смотреть на жизнь именно так РЕАЛЬНО, как учила тюрьма, то есть понимая, что все на свете ерунда — кроме пчел. Впрочем, пчелы тоже ерунда. Главное, что — на свободе!"
Я не очень верю в людей и, как следствие, в их справедливый суд. Но я верю в Высшую справедливость. Я знаю: ни одна слеза не прольется даром. Ни для того, кто плачет, ни для того, ее "выбил". Все учитывается, складывается, заносится в огромный Гроссбух. Под всем, что сделано, подводится жирная черта и ставится оценка. Палачи и жертвы не окажутся в одном месте. Каждому свое, обитель или точка кипения.