Зал второго этажа краеведческого музея в Герцег Нови (Черногрия) занят русскими иконами XVIII – XIX веков, вывезенными нашими земляками в годы революции и гражданской войны. Это - слезы белоэмигрантов. Глядя на истертые, потрескавшиеся фрески, будто вижу: вот корабли, набитые растерянными, раздавленными, но, возможно, еще не понявшими весь ужас происходящего людьми, отчаливают из Крыма. У каждой семьи - своя икона, на которую она молится по ночам, когда боль и страх становятся нестерпимыми.
Эти «деревяшки» советской России не нужны. Как не нужны ей и их обладатели – доктора, инженеры, учителя гимназий… Хозяев раритетов уже нет. Самая свежая дата, обнаруженная мной на русском кладбище в Герцег Нови, – 1987 год. Сами «руски» иконы, изъеденные временем, никогда не реставрированные, остались. Богородица на них очень печальна. Христос не плачет и не радуется. Он знает… «И только высоко, у царских врат, причастный тайнам, плакал ребенок о том, что никто не придет назад»… (А.Блок «Девушка пела в церковном хоре».)
Три евро, отданные за вход в музей, не высокая плата за минуту памяти богачам, вмиг ставшими бездомными бедняками.
Позже, гуляя на территории старинной церкви св. Савы, натыкаемся на могилу донского казака, рожденного в украинской станице В. Вы не найдете на карте этой точки – в советское время она, как и три других украинских села, была затоплена после строительства ГЭС. В. осталась лишь на серого мрамора, строгом надгробии в Герцег Нови. Казак обладал завидным здоровьем – почил в эпоху советского застоя, в 70-х годах прошлого века. Его прах обрел покой в земле сербского мужского монастыря. Интересно, что где-то рядом, на территории городского кладбища, есть русская часть «гробарни» и церковь св. Федора Ушакова – адмирала, возведенного с благословения Алексия II в ранг святых. Но казак пожелал лежать рядом с сербами.
Наш визит на территорию церкви и мужского монастыря св. Савы изменил планы старого монаха, до того мирно дремавшего на солнышке. Мы бродяжили от могилы к могиле, а старик безмолвно нас сопровождал. Кое-где, в тени вековых крестов, у него были расставлены кресла для отдыха. И теперь он убирал их, что-то ворча, опасаясь, что мы оскверним намоленный пластик своими нечестивыми задами. Но мы бы и сами не посмели сесть...
Уходим, напоследок спрашивая у монаха «где е руска церква». «Руска церква? Не знаю. Где-то в Београде», - отводит глаза грешник. Между тем (позже нашли) церковь св. Адмирала Ушакова - в двухстах метрах от старикова пристанища. И он прекрасно это знает. Я помолилась бы за его душу, если б имела право.
Комментариев нет:
Отправить комментарий